Наверное, Алексей Якимович, работавший оперативником в отделе полиции в Кольцово, проклял тот день, когда его послали в следственный изолятор № 1 за документами - признательными показаниями одного из сидельцев – Валерия Богданова. Это произошло 21 сентября 2016 года. Тот написал явки с повинной о том, что украл у двух человек кошельки. Опер Якимович проверил, что действительно в Кольцово были заявления о хищениях. Начал налаживать контакт с Богдановым, который сознался в еще одной краже, на этот раз велосипеда. 

Алексей Якимович, бывший сотрудник полиции

В обмен на признательные показания Богданов попросил у опера разрешить встречу со знакомым, чтобы тот принес ему сигареты, носки и средства личной гигиены. «Это рядовая практика, - рассказал «Прецеденту» Алексей Якимович, - и я, заручившись разрешением своих руководителей, заключил «сделку» с Богдановым». Затем подозреваемый начал жаловаться, что его гражданская жена с грудным ребенком осталась без средств, и ему хотелось бы перевести ей деньги на банковскую карточку, Якимович согласился помочь. Три раза опер со своей карты переводил деньги на карту знакомой Богданова. В общей сложности тысячу сто рублей. 

Фото Валерия Богданова из материалов уголовного дела

Дело Богданова по кражам кошельков и велосипеда дошло до суда в ноябре 2016 года. Но в суде он поменял показания и стал обвинять Якимовича в том, что якобы оперативник обещал передать ему три сотовых телефона, а дал всего лишь один. Суд вернул дело прокурору. Правда, по формальному признаку, потому, что обвиняемого познакомили с делом в отсутствии защитника. Когда дело вернулось в прокуратуру, о Богданове «забыли». Но зато прокуратура взялась за Алексея Якимовича. 

В отношении него было возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 286 УК РФ 29 марта 18 года. По ней («Превышение должностных полномочий») государство карает за «совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства». Максимальное наказание по этой статье – это четыре года лишения свободы. Сразу после того, как возбудили дело, 19 июня 2018 года Якимовича уволили с формулировкой: «За совершение поступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел». 

Теперь бывшему оперу вменяют то, что в обмен на перевод денег и передачу сотового телефона, он повесил на Богданова чужие преступления. Только, вот, объективно подтверждается лишь перевод денег Якимовичем гражданской жене Богданова. Передача сотового в кабинете опера слишком шаткое обвинение. Допустим, передача состоялась. Но тогда, как подозреваемый мог пронести телефон в СИЗО? Его детский лепет насчет того, что в трусах не проверяют, годится лишь для следователей-новичков. Проверяют. И не только в трусах. 

В 2017 году территория Кольцово попала под юрисдикцию прокуратуры Новосибирского района. Там в возбуждении уголовного дела против Якимовича отказали. В частности, основанием послужила служебная проверка, которую проводил старший опер отдела собственной безопасности подполковник Костровский. Она закончилась для Якимовича, в каком-то смысле, хорошо. По ее итогам было рекомендовано привлечь опера к дисциплинарной ответственности. 
Однако, вскоре дело Алексея Якимовича было развернуто на сто восемьдесят градусов. В отделе собственной безопасности «родили» новый документ, который тоже подписал Костровский. Только теперь руководству рекомендовали уволить опера по отрицательным мотивам. При этом дело оставили в «режимной» прокуратуре, руководителем которой тогда был Юрий Кондратьев, человек в прокурорской системе известный. В начале нулевых он возглавлял отдел по надзору за особо важными делами областной прокуратуры. Однако потом Юрия Кондратьева сначала перевели на должность прокурора Центрального района, а затем в «режимную» прокуратуру. 

Алексея Якимовича уволили. А в 2018-ом году прокурор Юрий Кондратьев ушел в отставку, оставив в наследство своему заму Елене Черняевой это непростое дело. По словам Алексея Якимовича, еще в марте этого года, его ознакомили с материалами уголовного дела, но в суд передавать не спешили. По словам обвиняемого, зампрокурора отказалась подписывать обвинительное заключение, и направила дело на дополнительную следственную проверку. Мы попытались связаться с Еленой Черняевой и уточнить – почему. Но она отказалась говорить на эту тему. Правда, в конце июня этого года, после нашего звонка, дело все же ушло в Новосибирский районный суд. 

Как рассказал «Прецеденту» бывший оперативник МВД Леонид Горелков, Алексей Якимович поступил опрометчиво. Сами по себе признательные показания, которые Богданов дал по собственной инициативе, свидетельствуют о том, что подозреваемый желает сотрудничать со следствием. Поэтому ни на какие дополнительные уступки, по словам Леонида Горелкова, оперативный работник не должен был идти. Но, по его мнению, с Алексеем Якимовичем поступили несправедливо. Во всяком случае, считает Горелков, уголовного дела он не заслуживает. 

Естественно, что помимо объективной стороны, следствие должно предъявить суду и субъективную. В чем же заключался мотив Якимовича? В отчете о результате служебной проверки напишут – из ложно понятых интересов службы. Но что бы дало майору полиции раскрытие этих мелких хищений? Ничего особенного. Это не резонансное дело: не терроризм, не громкое убийство, и даже не крупная кража. Уголовная история о мелком воришке «в поисках десятки». 
Кстати, расследование по Алексею Якимовичу должно было быть закончено (согласно уголовно-процессуальному Кодексу) через два месяца Но сроки продляли, и, в итоге, довели до более, чем года. Такое возможно, если дело представляет особую сложность. Это про три якобы телефона и перевод денег с карты опера. Можно себе представить, как межрайонный следственный комитет расследует действительно сложные дела.

 Юрий Тригубович