Обвинение в рамках этого уголовного процесса по ч. 4 ст. 159, по-прежнему, предъявляются бывшему руководителю комитета по жилищным вопросам мэрии Новосибирска Светлане Стыниной, ее заместителю Андрею Гудченко и частному предпринимателю Елене Камерзановой.

Напомним, что резонансное квартирное дело началось с громкого заявления пресс-службы МВД РФ в январе 2015 года. Пять с половиной лет назад Владимир Коновалов, сотрудник пресс-центра буквально заявил следующее:

- Получив от застройщиков квартиры для решения социальных задач города, чиновники по жилищным вопросам мэрии Новосибирска, не регистрируя их, передавали в собственность подставных лиц по сделкам купли-продажи. При этом цена реализуемого жилья в среднем занижалась на 30-50 процентов.

Это сообщение несколько лет назад произвело эффект разорвавшейся информационной бомбы.  Но за громкими декларативными разоблачениями почему-то не последовали доказанные в таком же объеме криминальные эпизоды. Фактически всего чего удалось добиться правоохранительной машине в последующие годы, так это уголовного преследования в отношении риелтора Веры Глотовой, заключившей досудебное соглашение со следствием. В июне 2017 года Глотовой был вынесен обвинительный приговор – 5 лет лишения свободы условно, она была признана виновной в совершении семи эпизодов.

Уже позже и как-то между прочим, первые лица областной прокуратуры признались в том, что полторы тысячи первоначально заявленных эпизодов, на самом деле, не отражали реальной действительности. 

Впервые материалы уголовного дела в отношении Светланы Стыниной, Андрея Гудченко и Елены Камерзановой поступили  в суд Центрального района еще в марте 2018-го, но через полгода они были опять возвращены в прокуратуру со следующей формулировкой «фактические обстоятельства свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий как более тяжкого преступления». В итоге следствие увеличило размер нанесенного бюджету города ущерба до 166 млн руб.

28 августа представители Светланы Стыниной и Андрея Гудченко в рамках предварительного слушания заявили ходатайства о повторном возвращении дела в прокуратуру в порядке статьи ст.237 УПК, мотивируя тем, что обвинительное заключение не соответствует фактическим обстоятельствам. Но судья Мария Шишкина 31 августа не удовлетворила эти ходатайства, и суд приступил к рассмотрению материалов дела по существу.

«Прецеденту» удалось пообщаться с адвокатами обвиняемых и узнать, что сейчас происходит за кулисами резонансного процесса.

Как заявил Михаил Багмет, представляющий интересы Светланы Стыниной,  125 из 166 инкриминируемых следствием миллионов уже поступили в бюджет города Новосибирска.

- Кроме того, на наш взгляд, орган предварительного расследования подменяет понятия. Суд ранее уже указывал на то, что упущенная выгода не может быть предметом хищения. Более того, мы пояснили, что ранее орган предварительного расследования говорил о том, что были похищены деньги, а сейчас говорит о том, что якобы были похищены квартиры, или право на эти квартиры.Михаил Багмет считает, что сами квартиры не могут быть предметом хищения, поскольку «похитители» не оформляли их на себя.

Защита Светланы Стыниной установила и ряд процессуальных нарушений, которые были допущены в ходе предварительного расследования.

- Первый вопрос, который у нас возник, почему суд не поставил вопрос по прекращению уголовного преследования по истечению сроков давности уголовного преследования по ряду эпизодов. К уже закрытым эпизодам добавилось еще четыре, по которым истекли сроки давности, - добавил Михаил Багмет.

Напомним, что на сегодняшний день производство по 27-ми из 52-х эпизодов, инкриминируемых Светлане Стыниной, было прекращено за истечением сроков давности.

- Наша позиция сводится к тому, что и там не то, что мошенничества нет, нет даже  злоупотребления должностными полномочиями. Фактически имеет место быть дисциплинарный проступок со стороны моей подзащитной. А частные  предприниматели, на мой взгляд, вообще не виновны в совершении  инкриминируемых деяний, которые орган предварительного расследования им пытается вменить. Парадоксально, но орган предварительного расследования не может определиться, что все-таки похищено квартиры или право на них, или деньги.

Представитель Андрея Гудченко Ирина Трошанова пояснила «Прецеденту», что ее подзащитный полностью отрицает свою причастность к совершению преступления по всем эпизодам.

- Основная наша претензия к органу предварительного следствия заключается в том, что не совсем понятно существо обвинения. Если ранее речь шла о хищении разницы, то теперь вменяется хищение права на имущество, то есть размер стоимости квартир, по которой они были в последующем реализованы агентством недвижимости.